Причин для ограничений экспорта пшеницы и подсолнечника в Казахстане нет

Источник фото: ElDala.kz

В период пандемии COVID-19 принципы функционирования свободного рынка были нарушены, и каждая страна в первую очередь стала беспокоиться о своей собственной продовольственной безопасности. Вводились различные инструменты регулирования экспорта-импорта. Не остался в стороне от этих процессов и Казахстан. Причем ограничения правительством страны вводятся и по сей день. О том, насколько оправданны эти меры сегодня и кто от них выигрывает, портал ElDala.kz поговорил с Нурланом Оспановым, председателем Зернового союза Казахстана.

Полное интервью в формате видео смотрите на нашем youtube-канале:

- Если введение ограничений экспорта оправданно, то правительство обязано их использовать, - сказал Нурлан Оспанов. - Вопрос в том, чтобы на это были реальные, объективные основания. Во многих случаях некоторые страны перестраховываются и вводят какие-то ограничения до четкой оценки рисков. Еще хуже, когда меры еще не приняты, но о них уже заявлено - рынок начинает реагировать на такие заявления. И рушится вся планомерная работа. То есть когда объявляется, что планируются ограничения на экспорт какой-то культуры, трейдеры пытаются успеть вывезти максимальный объем. Это приводит к заторам на железной дороге. Поэтому мы поднимали вопрос в общении с госорганами, что им нужно быть осторожными с заявлениями, и нашли понимание в этом вопросе.

Что касается обоснованности ограничений, то я считаю, что они должны строиться на балансе ресурсов. То есть мы, госорганы и бизнес-сообщество, должны подсчитать баланс ресурсов и прийти к согласованному мнению. Нужно четкое понимание, какими должны быть темпы экспорта, чтобы возник риск дефицита какого-то сельхозсырья на внутреннем рынке. Если мы будем исходить из единой оценки баланса, то тогда госорганам будет легче принимать решения о введении ограничений, а бизнесу будет легче воспринимать это решение. Обе стороны будут понимать, что решение верное.

А сейчас что происходит? Сейчас мы не понимаем, осознает ли правительство реальные риски? Вот сейчас мы еще итоги уборки не подвели, а некоторые государственные органы уже начинают спрашивать, а хватит ли нам сырья для внутреннего рынка, а не нужно ли ограничивать экспорт. Зачем спешить, ведь еще нет достоверного баланса? Действовать нужно только на реальных, объективных основаниях.

Более того, мы считаем, что порядок по введению ограничений на рынке, будь то экспорт, будь то импорт, должен быть прозрачным. Мы, участники рынка, должны заранее знать, что при наступлении таких-то условий правительство примет такие и такие меры. Должна быть создана своего рода матрица. Например, если урожай меньше такого-то объема, то вводятся ограничения. Все будут к этому готовы.

Если эти условия правительством не соблюдаются, то на рынке начинается хаос.

- Возвращаясь к теме российской пшеницы: с апреля запрещен ее ввоз в Казахстан автотранспортом, в октябре начнут действовать ограничения на ее ввоз по железной дороге. Как это влияет на внутренний рынок Казахстана?

- Участники рынка, бизнес-ассоциации с 2020 года говорили о проблеме нелегального импорта зерна из России. Этот поток негативно влиял как на доходы казахстанских фермеров, так и на бизнес зернотрейдеров. И мы совместно с госорганами пришли к мнению, что запрет на ввоз пшеницы автотранспортом позволит сдержать поток "серого" зерна. Запрет был введен, и мы увидели положительный эффект. Запрет продлен на полгода, и мы считаем это решение правильным.

То, что теперь вводятся ограничения на поставки пшеницы железнодорожным транспортом, это не запрет. Импорт по-прежнему разрешен на лицензированные элеваторы в адрес переработчиков и в адрес птицеводов. Что это означает? Теперь все зерно, которое будет заходить в Казахстан, будет подучетным. Потому что зерно, поступившее на лицензированный элеватор, появляется в государственной системе электронных зерновых расписок. Будет видно, откуда оно пришло и, самое главное, куда пошло: осталось ли оно в стране и переработалось либо пошло на экспорт.

Заводить пшеницу на лицензированные элеваторы смогут и птицеводы, и переработчики, и трейдеры. Тут я хочу обратить внимание: некоторые птицеводы сами импортом зерна для своих нужд не занимаются, а отдают это на аутсорсинг, и для них ввоз выполняют зернотрейдеры. Эта деятельность также разрешена, ограничения ее не касаются. И это правильно.

- То есть ограничения по ввозу пшеницы железнодорожным транспортом негативно на рынок не повлияют, а только отсекут еще какую-то часть "серых" поставок?

- Да, ограничения отсекут ту нелегальную пшеницу, которая могла бы завозиться на нелицензированные элеваторы и которую мы бы не видели в учете.

При этом, конечно, все понимают, что это меры оперативного характера. Все-таки с нелегальным оборотом зерна нужно бороться системными мерами, а именно - ведением госучета зерна и продуктов его переработки. Делать это нужно через изменение Закона РК "О зерне".

- Это то, о чем Зерновой союз Казахстана говорит уже несколько лет. Процесс движется?

- Да, сейчас мы работаем с депутатами парламента, и они приняли в работу этот законопроект. Да, он нуждается в доработке с учетом мнений других участников рынка. Но мы видим, что у всех сторон есть желание систематизировать работу по противодействию нелегальному обороту зерна. И раз все мы хотим это сделать, рано или поздно мы это сделаем. Хотелось бы, чтобы это было сделано оперативно.

- С импортом ситуация понятна. Теперь к экспорту: в Казахстане с начала 2023 года действует экспортная пошлина на отгрузки за рубеж семян подсолнечника. При этом Минторговли РК обещало фермерам, что параллельно с пошлиной будет введена и экспортная квота. В рамках которой будут возможны отгрузки за рубеж определенного объема семян подсолнечника без начисления экспортной пошлины. Однако квота так и не была установлена. Как это повлияло и продолжает влиять на фермеров, выращивающих подсолнечник?

- Решение о введении экспортной пошлины в размере 100 евро на тонну было принято в ходе обсуждения с участниками бизнес-сообщества. В тот момент оно было правильным, поскольку темпы экспорта семян подсолнечника были высокими. Хотя и урожай был высоким. Да, правительство имело право озаботиться вопросом того, чтобы сдержать темпы экспорта и оставить часть урожая для внутренней переработки.

Мы согласились с этими опасениями и сказали - окей, давайте подсчитаем, сколько подсолнечника нужно внутреннему рынку с учетом того, что часть сырья наши переработчики импортируют из России. Давайте составим баланс спроса и предложения на внутреннем рынке и определим, сколько семечки мы можем экспортировать. Тогда расчет был на уровне 330 тыс. тонн. Все согласились с этим подходом, в том числе госорганы. И мы ждали решения, но оно вышло вот такое, как вы сказали: тарифная квота так и не была введена. Для госоргана это совсем некрасиво - согласовать одно решение, а опубликовать совсем другое.

Это предыстория. Как только решение вступило в силу, мы совместно с коллегами начали работать с Минторговли и Минсельхозом над тем, чтобы все-таки обосновать необходимость введения тарифной квоты. Нам это удавалось с переменным успехом. Мы внесли это обсуждение на МВК, и Минсельхоз с нами согласился о необходимости введения тарифной квоты. Просто мы разнились в объемах. Что интересно: МВК проводится по инициативе госоргана, в данном случае - Минсельхоза. Минсельхоз предлагает ввести тарифную квоту. И МВК, который состоит из вице-министров различных министерств во главе с министром торговли, принимает решение, которое считает правильным (не вводить тарифную квоту), не учитывая мнение профильного министерства - Минсельхоза. Это интересный кейс, и нужно задуматься, насколько он правильный, насколько его нужно изменить.

Что получилось в итоге? Мы, трейдеры, не можем выйти на рынок семян подсолнечника, потому что в сложившейся ситуации торговать на внешних рынках невозможно. То есть если покупать семена подсолнечника по той цене, которую хотят наши фермеры (а они хотят справедливую цену - мировую), то с учетом введенной пошлины в 100 евро на тонну мы продать этот подсолнечник за рубеж не сможем. Так что трейдеры с рынка ушли, остались только маслоделы.

- На рынке остался один покупатель.

- Да, только маслодел. И понятно, что у него в этом случае есть выбор - либо на внутреннем рынке сырье купить, либо импортировать из России. Он завозит российскую семечку и пытается цену нашего внутреннего рынка скорректировать с российской. И мы видели, что в течение года внутренние цены на семечку снижались с заметной прогрессией.

Затем, когда на нашем внутреннем рынке слабый спрос со стороны маслоделов стал очевиден, фермеру не осталось другого выхода, кроме как экспортировать семечку с уплатой экспортной пошлины. Это в основном происходило перед посевной, поскольку людям были нужны деньги. Вот тогда и появилось понятие справедливой цены. Китайские покупатели давали нам цену, трейдеры отсчитывали свои издержки, и получалось, что это не менее 200 тыс. тенге/тонна. Но с учетом экспортной пошлины в 100 евро (50 тыс. тенге) фермерам оставалось только 150 тыс. тенге.

- То есть наши фермеры теряют на каждой тонне по 50 тыс. тенге.

- Да. По сути, правительство этой пошлиной ввело дополнительный налог на доходы сельхозтоваропроизводителей. Что мы имеем сейчас? Справедливая цена на семена подсолнечника, которой фермеры считает экспортную, - это 200 тыс. тенге/тонна, а маслоделы предлагают всего 135 тыс. тенге. Вот и считайте, сколько недозарабатывают наши аграрии. Особенно критичны эти потери в этом году, когда непогода привела к огромным потерям урожая.

- Масличные могут вытащить многих аграриев из финансовой дыры.

- Могли бы вытащить. Но...

- Какие перспективы в этом вопросе? Сейчас идет какое-то обсуждение с правительством об изменении этих ограничений на экспорт семечки?

- Да, идет, с участием бизнес-ассоциаций и НПП "Атамекен". Хочу сказать, что в отличие от госорганов мы готовы идти на компромиссы. Сезон уборки подсолнечника начинается в октябре, и очень важно, чтобы в этот момент на рынке сложилась справедливая цена. Этого можно добиться, только обеспечив присутствие на рынке двух покупателей - не только маслоделов, но и трейдеров. Но у госорганов сейчас позиция одна - у нас есть переработка, и мы будем помогать переработке. Мы говорим: хорошо, если ваша принципиальная позиция - не вводить тарифную квоту, то мы предлагаем другой вариант - уменьшить размер экспортной пошлины. Мы согласны на это ради компромиссного решения на сохранение экспортной пошлины в размере 10 тыс. тенге. Вы залезете в карман фермера, но на 10 тыс. тенге, а не на 50 тыс.

Такое решение позволит зайти на рынок трейдерам, которые дадут справедливую цену производителю семечки, и поддержит их в нынешний непростой сезон.

Для аграриев, выращивающих семечку, самое важное время - с ноября по март. В марте фермерам нужны деньги на посевную, и с марта хранить семечку сложнее - она теряет качество. Поэтому наше предложение - снизить размер пошлины и оживить торговлю семечкой с ноября по март - оно в интересах фермеров. И если правительство в лице Минторговли настроено на компромисс, а не на продавливание своей позиции, то это решение идеально. Это решение поддерживают бизнес-ассоциации, НПП "Атамекен", депутатский корпус, Минсельхоз (правда, с ними мы еще обсуждаем, на сколько снизить пошлину). Против этого решения - только Минторговли и одна ассоциация.

Думаю, что глава государства, видя эту ситуацию, поможет бизнес-сообществу выйти на компромиссное решение. Для этого Минторговли нужно развернуться лицом к бизнесу и пойти на уменьшение экспортной пошлины.

- Это особенно важно сейчас, когда у нас такая беда с уборкой урожая, и все госорганы обсуждают, как именно помочь фермерам. Устранение искусственных препятствий для экспорта сельхозпродукции - это как раз та мера, которая была бы действенной и реально работающей.

- И самое главное, это решение нужно принимать сейчас, чтобы с октября, со старта уборки подсолнечника, рынок уже понимал, как он будет работать в этом сезоне. А у правительства останется возможность регулирования объемов экспорта. Если мониторинг покажет, что вывозится слишком большой объем, то никто не мешает в феврале размер пошлины снова увеличить. Но мы уверены, что таких объемов экспорта, как в прошлом году, не будет, потому что сегодня у нас есть вопросы к возможностям транспортной инфраструктуры. Поэтому я думаю, что до марта спокойно можно держать пошлины в размере 10 тыс. тенге/тонна. А там уже смотреть на динамику - повышать размер или оставлять в том же виде.

- Возвращаясь к теме проблем с урожаем пшеницы в этом сезоне. Да, он ниже, чем обычно, но, тем не менее, достаточен и для закрытия внутреннего потребления, и для обеспечения поставок на внешние рынки. Какие риски есть тут - не начнут ли госорганы преждевременно нервничать, введя какие-то ограничения и на экспорт пшеницы?

- У нас, к сожалению, такие риски есть всегда. Даже когда урожай высокий, ограничения могут последовать, мы это видели. По пшенице в этом сезоне: некоторым госорганам может показаться, что правильно было бы ввести регулирование. Тем более что в некоторых СМИ появляется информация, что мука выросла в цене. Если некоторые горячие головы примут это за чистую монету, то они могут инициировать какие-то меры по регулированию экспорта пшеницы. Но мы считаем, что это будет в корне не верно. Если смотреть на рост цен на муку, нужно разбираться, почему это происходит. Возможно, это происходит из-за того, что сейчас возникли проблемы с поставками пшеницы из северных регионов Казахстана в мукомольные южные регионы из-за несогласования планов по железнодорожным перевозкам внутри страны. Затра поставки наладятся, и цены могут спуститься вниз. Если не опустятся, то это будет означать, что кому-то на руку разогревать рынок и разгонять вверх цены на муку. Тут правительству важно разобраться в причинах повышения цен на муку и при необходимости включить механизм антимонопольного разбирательства.

Что касается продовольственной пшеницы, то баланс будет окончательно ясен после полного завершения уборки. Сейчас могу привести такие цифры: при потребности внутреннего рынка Казахстана в продовольственном зерне в объеме 1,7 млн тонн у нас только с прошлого сезона переходящий остаток составил как минимум 2,7 млн тонн. И плюс до начала дождей в августе мы собрали порядка 6 млн тонн. Поэтому объемов пшеницы на внутреннюю потребность у нас хватает. Так что объективных причин для роста цен на муку сейчас никаких нет. Рост цен может быть только спекулятивный. Думаю, что в Минторговли и Минсельхозе найдутся специалисты, которые реально оценят все тренды и примут адекватные решения.

Сергей Буянов