«Цена пшеницы для Узбекистана составит $295»

Приближается начало массовой жатвы в Казахстане, и прогнозы не обещают ничего хорошего ни фермерам, ни трейдерам. Дело в том, что в силу засухи урожай будет намного ниже прошлогоднего, и правительство рассматривает возможность введения экспортной пошлины на пшеницу. Это поможет снизить объем экспорта и сохранить внутренние цены на нынешнем уровне. Тогда как в случае отказа от регулирования цены устремятся к мировому уровню – а это порядка 110 тыс. тенге/тонна.

В этой ситуации перед правительством стоит сложный выбор, ограничивать экспорт или нет. В первом случае страдает бизнес, во втором - население. 

О том, какой именно урожай основных для Казахстана культур ожидается в нынешнем сезоне, и что будет с ценами на зерно и масличные, порталу ElDala.kz рассказал Евгений Карабанов (на главном фото), официальный представитель-эксперт Зернового союза Казахстана, учредитель группы компаний «Северное зерно».

Интервью в формате видео можно посмотреть тут:

«Валовый сбор пшеницы прогнозируем 11,9 млн тонн»

- Здравствуйте, Евгений! Конечно, прогнозы - дело  не благодарное,  но сейчас, в середине августа, можно дать хотя бы приблизительную оценку того, каким будет урожай? Будет ли он на уровне прошлого года, или, как  все говорят, на 10 – 15 % ниже, чем  в минувшем сезоне?

– Мы поздно получили данные  от нашей уважаемой статистики, согласно которым посевная площадь зерновых культур в Казахстане оценивается в 15 млн 969  тыс. гектар. Это именно зерновые, без учета кормовых, масличных  и т.д. 

Из этой площади 12 млн 864 тыс. - это посевные площади пшеницы. Мы их прогнозировали чуть  меньше, на уровне 11,5 млн гектар.

Но наш  прогноз по объему урожая, который мы сделали на конференции 21 июля, в общем-то остается  неизменным: валовый сбор пшеницы 11 млн 900 тыс. тонн, а в весе после доработки – 10 млн 950 тыс. тонн.

- Как это в сравнении  с прошлым годом?

- Это ниже, чем в прошлом году, когда Казахстан собрал 12 млн 6 тыс. тонн пшеницы в чистом весе после доработки. Это наша оценка, которая совпадает с оценками ведущих мировых агентств.

- Получается, нынешний урожай будет значительно ниже прошлогоднего.

- Да, снижение в пределах  1,5 млн тонн.

- То есть, как раз на 10-15%.

- Да, именно так. Но это не самый плохой год,  который мы видели в Казахстане.

Читать по теме: Как в «Шахтерском» в два раза увеличили урожайность

- Понятно. А по масличным  какой прогноз?

- Счала скажу по ячменю.  Наша оценка  его посевной площади была 2 млн 800 тыс. гектар, но уборочную мы снизили до 2 млн 225 тыс. гектар, поскольку часть полей пострадала из-за засухи. Валовый урожай мы планировали на 2 млн 900 тыс. тонн , а в весе после доработки 2 млн 800 тыс. тонн. Теперь, соответственно, откорректируем  - наверно, до уровня валового сбора 2 млн 700 тыс. тонн и 2 млн 600 тыс. – 2 млн 500 тыс. тонн после доработки.

Это что касается ячменя. 

Что касается масличных  культур, то их общая посевная площадь по данным Национального бюро статистики составила 3 млн 93 тыс. гектар.

В том числе подсолнечник – 958,5 тыс. гектар, лён 1 млн 496 тыс. гектар, рапс 122 тыс. гектар. 

По остальным культурам  я не называю,  потому что они не являются столь  чувствительными для рынка.

- Какая урожайность прогнозируется по масличным?

- Мы планируем, что уборочная площадь подсолнечника составит  850 тыс. гектар. С учетом того,  что в этом году в Восточно-Казахстанской и Павлодарской областях сложились неплохие погодные условия для формирования урожая, мы ожидаем,  что производство семян подсолнечника  составит 996 тыс. тонн.  

-  В прошлом году сколько  было? 

- В прошлом году по  данным Национального бюро статистики -  925 тыс. тонн. 

- То есть, в нынешнем году урожай подсолнечника ожидается значительно выше прошлогоднего.

- Да.  В весе  после доработки мы рассчитываем получить  822 тыс. тонн,  тогда как в прошлом это было 778 тыс. тонн.  Нынешний урожай прогнозируется выше на 50 тыс. тонн. 

Что касается льна, то наша оценка уборочной площади - в районе 1 млн 255 тыс. – 1 млн 270 тыс. гектар. Да, многие хозяйства пострадали из-за засухи,  часть полей была списана и перепахивалась -  сеяли в высушенную уже землю,  дожди не упали, и соответственно, не было  всходов. Урожай льна прогнозируем в объеме 750 тыс. тонн.

- В пошлом году сколько было?

-  В пошлом году льна собрали  1 млн 58 тыс. тонн.

- То есть, урожай будет на четверть ниже прошлогоднего.

- Да,  по льну такая ситуация. Но лён не является культурой, чувствительной для Казахстана для определения внутренних  цен на сельскохозяйственную продукцию. То есть, это чисто экспортоориентированная культура. Поэтому, по большому счету, наш  внутренний рынок от снижения урожая не пострадает - просто  будет меньше экспорта. 

«Тренд на подорожание пшеницы будет устойчивым»

- Если мы заговорили про цены,  то помимо объема казахстанского урожая, на них еще также влияет урожай у соседей, в частности,  в России. И конечно, мировой спрос. Исходя из этого,  какую динамику цен на основные сельхозкультуры вы прогнозируете? Я имею в виду пшеницу и подсолнечник. Какая сейчас цена, какая вам видится на момент урожая, и к концу года? 

- По  пшенице в последние 10 дней очень активно идет снижение прогнозов по урожайности в  США, Канаде и России. А эти страны входят в пятерку ведущих  мировых экспортеров. Поэтому, естественно, начали расти цены. Допустим, в понедельник сразу на 4% выросла Парижская биржа - до  234 евро за тонну. Это цена мукомольной пшеницы, с содержанием протеина 11,5%. Переводя в доллары, цена будет больше $270 за тонну. Аналогичную ситуацию с чуть меньшим спредом мы наблюдаем на биржах Чикаго, Канзаса и Миннеаполиса.

Таким образом, мы видим восходящий тренд по цене зерновых.  И  последний  египетский тендер отчетливо подтвердил рост цен. И тенденция роста мировых цен на пшеницу, думаю, останется устойчивой. К этому надо  быть готовыми.

Читать по теме: «Соберем 10 ц/га – будем довольны»

- Цена $270 - это где-то 110 тыс. тенге для Казахстана?

- Тут надо учитывать, что $270 - это цена FOB  Черноморские порты.

-  У нас тогда какая цена просчитывается?

-  У нас не корректно считать  в обратную сторону,  потому что казахстанский рынок формируется не совсем с учетом факторов мировой цены,  она опосредованно  у нас отзывается через  цену российского  зерна.

На сегодняшний день цена российской пшеницы - 14 тыс. рублей тонна в приграничных регионах, включающих Урал, Сибирский федеральный округ, Алтай.

- То есть, 85 тыс. тенге?

- Да, и если мы начнем считать цену российской пшеницы, какой она будет проходной на рынках  Средней Азии, с  учетом пошлины,  с учетом логистики и  транзитного тарифа по  Казахстану,  то  адекватная  цена российской пшеницы для узбекских покупателей, исходя из их нынешней внутренней цены - в районе $295 за тонну на условиях DAP Сарыагаш. И если мы начнем отсчитывать  в обратную сторону,  то без учета таможенной пошлины нашим фермерам может достаться цена  на условиях  EXW (франко-элеватор)  цена  в районе 110-112 тыс. тенге, в зависимости от региона. 

- Это вы цена, которую вы прогнозируете на момент массовой уборки?

- Мы говорим цену,  которая формируется сейчас, на август-сентябрь.

Но все мы слышали о  том,  что есть желание правительства ввести 20% таможенную пошлину. Что это будет означать для нас? Если от $295 мы берем 20%,  то получим $59 таможенной пошлины. Также отнимаем стоимость доставки до границы, это порядка $35. Вот и считайте, мы получим цену пшеницы для казахстанского фермера 85-87 тыс. тенге в зависимости  от региона.

- То есть, это практически нынешняя цена? 

- Даже ниже, чем нынешняя цена.

- Сейчас 90 тыс. тенге/тонна. 

– Это  цена прошлого года,  цена начала прошлого сезона. 

«Урожай льна на четверть ниже прошлогоднего»

-  По ценам на масличные какую динамику вы видите?  В прошлом году масличные стали лидерами роста. В этом году цена будет стабильной, или тоже есть какие-то предпосылки для дальнейшего роста?  Ну, или может быть, для снижения?

- По подсолнечнику сохраняются  сложности по экспорту в китайском направлении. С учетом того,  что  урожай будет чуть лучше прошлогоднего,  а спрос чуть ниже,  я думаю,  что цена сформируется в районе 230-240 тыс. тенге за тонну. 

- А сейчас она какая? В прошлом сезоне на пике она доходила до 330 тыс. тенге/тонна.   

- Да, доходила. Сейчас тонна стоит  250-260 тыс. 

- То есть, цена останется примерно такой же?

- Примерно такой же, да,  с возможностью  в зависимости подрасти в зависимости от того, что будет с логистикой в Китай и с мировым спросом.

Читать по теме: «Есть поля с видовой урожайностью до 40 ц/га»

- Для наших экспортеров еще интересен лён. На него какая динамика цен ожидается? 

- Говоря о ценах на лён, нужно учитывать сложную ситуацию в Канаде, а именно его провинциях  Саскачеван,  Альберта,  Манитоба, пострадавших от стихии. А это основные провинции Канады,  которые производят лён. При этом, Канада,  как известно является одним из трёх ведущих производителей-экспортеров, наряду с Казахстаном и Россией. То есть, в Канаде и у нас в Казахстане  урожай ожидается ниже прошлого года, в Росси - чуть выше, поскольку они сильно увеличили посевные площади. Поэтому спрос на лён будет высоким, он и сейчас уже есть.  Европейские покупатели готовы контрактоваться с поставкой сентябрь-октябрь по цене в районе 250 тыс. тенге/тонна. Такая  внутренняя цена для Казахстана хорошо видна.  Дальше всё будет зависеть от фактических наших намолотов, потому что к уборке мы еще не приступили. Также многое будет зависеть от ситуации в Канаде и  в России.

«Из-за «серых» трейдеров Казахстан теряет 10 млрд тенге»

-  Если говорить о влиянии ситуации в России на формирование цен на сельхозпродукцию в Казахстане, то в последние годы часто  звучит тема «серого» перетока   зерна к нам. Как в этом отношении ситуация обстоит сегодня? Удалось  обеспечить прозрачность поставок?  Или и в нынешнем сезоне будет продолжаться влияние более дешевого российского зерна  на ценообразование  внутри Казахстана? 

- Смотрите,  в  этом году, по оценкам экспертов, Россией произведет в приграничных с Казахстаном регионах порядка  16 млн тонн пшеницы. Это - не считая других культур.  А  из этого объема  экспортный потенциал составляет порядка 6-6,5 млн тонн. Естественно  у российских производителей есть  желание продавать  его в Казахстане. Поэтому в последние годы это зерно активно к нам и заходит.

– Его берут наши мукомолы.

 – И мукомолы, и экспортеры. Это данность, с которой нам нужно мириться и  учитывать. Плюс, отсутствие таможенных границ в последние годы привело к  тому, что ряд не добросовестных трейдеров  начали процесс перевозки зерна  из  России в Казахстан без оформления каких–либо  документов.  И соответственно, без  уплаты НДС. По нашим подсчетам, из-за этого  государство, наш бюджет, в год  теряет  в среднем от 8 до 10  млрд тенге.

-  За счет неуплаты налогов, это зерно -  более дешевое?

– Во-первых, оно более дешевое, что во-первых, искажает рыночную ситуацию в Казахстане. Во-вторых, искажает зерновой баланс, поскольку это зерно  поступает без документов и приводит к теневому обороту на нашем рынке: его  пытаются узаконивать через  крестьянские и фермерские хозяйства.

Ест и третий аспект: в прошлом сезоне  я не однократно  слышал  от наших уважаемых  мукомолов,  мол, «а чего наши фермеры задрали цены? Вон, мы в России берем зерно дешевле,  пусть и наши научатся  так же дешево  производить».

 Но нельзя сравнивать уровень господдержки  у нас и в России – там он намного выше, а утильсбор на сельхозтехнику намного  ниже.

- И урожайность у них выше.

- Да, урожайность в России выше за счет общей культуры земледелия. И это я даже не беру южные российские регионы, где по 4-6 тонн с гектара получают.  Я беру ближайшие к нам регионы, Омскую и Новосибирскую области и Алтай, где средняя урожайность на 4-6 центнеров с гектара каждый год выше, чем у нас. 

- У них  осадков больше.

– Дело не только в осадках, здесь играет роль и агротехника, и культура земледелия,  и доступность кредитных ресурсов. В России фермер может получить   финансирование под 4% годовых через Россельхозбанк и другие институты. Поэтому не совсем корректно сравнивать себестоимость -  у нас она выше.

К сожалению,  именно поэтому очень  чувствительным для нас будет введение таможенной пошлины на экспорт зерна. Ведь в этом случае, мы по сути, сами открываем  ворота для российского зерна в Центральную Азию. 

Не нужно испытывать каких-то иллюзий на счет того, что если узбеки не смогут покупать нашу пшеницу, они начнут взамен нее брать нашу муку. Не получив казахское зерно или видя,  что оно подорожало за счет введения пошлин, они начнут брать российское зерно, чтобы так же его самостоятельно перемалывать.

Читать по теме: Казахстан произведет 12,5 млн тонн пшеницы

Узбекистан создал  свою мукомольную промышленность, мы должны это признать. Страна сделала свой выбор  в пользу обеспечения своей продовольственной безопасности.  А учитывая наши прошлогодние фокусы, когда сначала мы экспорт муки сначала запретили, потом квотировали в минимальных объемах, рассчитывать на нас как на надежного  поставщика, к сожалению, соседям не приходится. 

Все эти фокусы с запретами, с квотами, с пошлинами ведут к этому. И тем, кто ратует за их применение,  нужно это понимать.

- То есть, если Казахстан введет экспортную пошлину на зерно,  узбеки просто заместят наше зерно российским?

- Да. И более того, узбеки смогут сделать это, если вступят в ЕврАзЭС. У нас есть пример Киргизстана, где 50 % зерна и муки - уже российские. Это произошло в течение двух лет: если раньше наша доля на рынке зерна Киргизстана была 100%, а муки 95% , то сегодня мы имеем там долю по зерну 50% , по муке менее 50%.  Все остальное – российское.

 Также будет с Узбекистаном: при вступлении в ЕврАзЭС нынешний транзитный железнодорожный тариф аннулируется, будет действовать единый тариф. И учитывая более низкую себестоимость российского зерна, нам придется с ним конкурировать очень жестко. И с российской мукой тоже.

«Нельзя вводить ограничения на эмоциях»

- Тут мы плавно перешли к теме различных  ограничений на экспорт сельхозпродукции. Как я понимаю, в отношении фуражного зерна этот вопрос решенный. Каких ограничений вы ждете еще?  И к чему все это приведет  в итоге, кроме того, что наша сельхозпродукция окажется никому не нужна?

- Акцентирую первый момент: мы, Зерновой союз Казахстана, всегда выступаем против любых мер государственного вмешательства в рыночный процесс. Подчеркиваю это, чтобы было  ясно - не мы инициаторы всех этих мероприятий.

Второй момент: безусловно, мы с пониманием относимся к нынешней ситуации,  видим снижение урожайности по основным зерновым культурам,  по кормовым культурам вследствие засухи.  Но при этом, участвуя в многочисленных совещаниях,  я не услышал  не одной цифры, которая бы описывала ситуацию. То есть, я не вижу, что решение об ограничении экспорта принимается на основе объективного анализа.

- То есть цифр, не цифр о том, сколько у нас сейчас кормов имеется, сколько их не хватает?

– Мы не знаем, сколько мы потребляем кормов,  каких именно видов – грубых, сочных, концентрированных. Ни одной цифры нет. Как можно без, анализа без цифр, на чистых эмоциях регулировать рынок? Это ни в какие рамки, извините, не лезет.   

- Это давняя проблема нашего Минсельхоза - отсутствие объективной статистики и понимания баланса.

– Это проблема и Минсельхоза, это проблема и Минторговли. Это общая проблема - у нас либо цифр нет, либо они искажены, и все принимается на основе эмоций,  то есть ОБС  - «одна бабка сказала» Это наша беда.

- Имея такую базу,  вводить ограничения - это тыкать пальцем в небо  и подвергать бизнес риску.

- Да,  тем более, зачем это делать в начале сезона, когда еще непонятно, каким будет итоговый урожай. Что касается прогнозов, то мы их подготовили и передали цифры во все инстанции, включая Минсельхоз и НПП «Атамекен». Сделали анализ, определили средний экспорт ячменя за последние пять лет. И мы видим, что за четыре месяца, с сентября по декабрь, экспорт ячменя у нас составляет чуть более 500 тыс. тонн.  И если мы говорим,  что соберем в районе 2 млн 600 тыс. тонн чистого веса, а собственное потребление ячменя у нас в районе 1 млн 800 тыс. тонн,  то значит, у нас экспортный потенциал на уровне 700-800 тыс. тонн.

Читать по теме: Почему Казахстан вынужден закупать ГМО в Аргентине

То есть, незачем вводить ограничения в первую половину сезона.  Необходимо мониторить ситуацию  со сбором  ячменя и в целом зерновых культур. И после обмолота 50%  площадей сделать предварительный прогноз, составить предварительный баланс, чтобы понять какие у нас могут быть цифры по экспорту. И после этого уже принимать решения.

А у нас в основном зерновом поясе уборка еще не началась,  а решение о запрете опять принимается  на чистых эмоциях.

Что самое печальное,  ограничения сольно ударят по нашим производителям, по крестьянам.  Мы сейчас слышим, мол, «вы, трейдеры, топите за экспорт, чтобы зарабатывать». Да мы никуда и не топим! По большому счету, нам разницы нет, какая внутренняя цена - мы сколько  зарабатывали, столько и будем зарабатывать.  Нам важна перспектива,  нам важно,  чтобы те фермеры, которые на сегодняшний день пострадали от засухи, на следующий год  остались  в живых. А единственная для них возможность на сегодняшний день - это высокие цены на зерновые.

Да, понятно, что высокие цены на их продукцию  приведут  к росту цен внутри страны. Но для этого есть у нас национальный оператор,  Продовольственная контрактная корпорация,  которая может  выступить неким ценовым демпфером по основным видам продукции - пшенице, ячменю, подсолнечнику. С помощью Продкорпорации и надо регулировать внутренние цены. 

«Китайское направление остается рискованным»

- По  фуражу решение принято, по дркгим культурам вы ограничения тоже ждёте? Готовитесь к худшему?

–Мы ждем всего, чего угодно. Скажу вам, что  каждый день мне звонит три-четыре фермера,  которые просят дать им не большую сумму денег под будущий урожай. У всех  разные проблемы:  кто-то авансировать людей хочет, чтобы они могли к школе детям что-то купить, кому-то нужно за учебу детей в университете заплатить, и так далее. Суммы просят небольшие, от  3 до 20 млн тенге. И обижаются, когда приходится им отказывать. А я им объясняю, что в нынешней ситуации определенности, которая возникла не по нашей вине, авансировать их вряд ли кто-то рискнет. Потому что непонятно, что ждать дальше от государства.

– Помимо ограничений со стороны государства,  по примеру пришлого года мы видели,  что проблемы могут  возникнуть и со стороны логистики. Речь о железнодорожных заторы в направлении Китая и Средней Азии. В этом плане, чего ждать экспортерам в нынешнем году? Не удалось ли решить эти вопросы, например, за счет более активного использования контейнерных перевозок?

– Никаких проблем с логистикой у нас не будет, потому что экспорт будет  минимальным и в силу тех мер, которые планирует принять государство, и в силу снижения урожайности  основных культур.  То есть, скорее всего, мы увидим снижение экспорта, поэтому сложностей с поставками как в Среднюю Азию, так и в направлении порта Актау не ожидается.

Читать по теме: «Не надо разбрасываться запретами на экспорт»

Что касается китайского направления, то это уже притча во языцех - перманентный затор. То он чуть больше, то чуть меньше но существует постоянно. До  сих  пор  идут жалобы о длительном простое вагонов. А  попытка со стороны Китая приучить нас  к контейнерным перевозкам наталкивается, во-первых, на дефицит контейнеров, во-вторых, на дефицит фитинговых  платформ для их перевозки, в-третьих, контейнерные перевозки по  суше являются самыми дорогими после авиаперевозок. 

Да, китайское направление очень перспективное. Но они останется очень проблемным до тех пор, пока не будут урегулированы карантинные или политические ограничения: я сегодня почитал, что возможно, проблемы с поставками в Китай связаны с предоставлением убежища в Казахстане для мусульман из Китая. Якобы, китайские власти  таким образом мстят Казахстану. Сам я не думаю,  что это напрямую так,  но если сравнить действия китайских властей в отношении Российской Федерации - к нам они относятся намного жёстче. В любом случае,  пока не будут решены проблемы с  логистикой, пока не будут созданы какие-то перегрузочные терминалы на границе, говорить о дальнейшем развитии экспорта в Китай очень сложно. 

– Спасибо за беседу, Евгений. Желаем бизнесу как можно меньше ограничений.  

Сергей Буянов