Максим Божко: рентабельность яичного птицеводства упала ниже 10%

В мировом потреблении мяса курятина стабильно занимает третью часть, являясь наиболее доступной по цене. При этом Казахстан не может выйти на самообеспечение, закрывая местным производством лишь 58%. В чем причина?

Поговорить о перспективах развития отечественного птицеводства портал ElDala.kz пригласил Максима Божко, президента Ассоциации яичных производителей Казахстана, совладельца группы компаний «Шанырак», которая специализируется на мясном и яичном птицеводстве.

Все интервью в формате видео можно посмотреть тут:

Интервью в аудиоформате можно послушать тут:

«Экспорт яйца в Афганистан упал до нуля»

— В нынешнем году экономика Казахстана находится под давлением последствий пандемии. При этом на фоне общих проблем птицеводство внешне выглядит одной из наиболее благополучных отраслей. Этот вывод можно сделать, если судить по ценам на мясо птицы и яйцо, которые остаются стабильными. Максим Владимирович, расскажите: если это реальная ситуация, за счет чего удалось добиться такой устойчивости? Или же это только внешнее впечатление, а на самом деле есть проблемы, которые со стороны пока не заметны?

— Добрый день! Действительно, в нынешнем  году цены на продукцию птицеводства достаточно стабильны. Да, в начале года был небольшой подъем, но он был связан с объективными причинами: в прошлом сезоне Казахстан получил невысокий урожай и цены на зерно выросли. Соответственно, подорожала пшеница, а это основной компонент наших кормов, и от этого фактора во многом зависит себестоимость продукции. Поэтому подорожали яйцо и мясо птицы, но не очень заметно. А когда начался карантин, связанный с пандемией, тут уже другой фактор повлиял на себестоимость наших продуктов — снижение курса тенге, случившееся весной. У нас есть часть компонентов себестоимости, чувствительных к курсу валют, — племенное поголовье, витамины, ветпрепараты, само оборудование, запчасти — все то, что мы импортируем. То есть наши проблемы нынешнего года напрямую с пандемией не были связаны. Карантин вызывал сложности с логистикой — передвижением людей и перемещением компонентов. Например, было очень непросто привезти племенных цыплят, потому что мы их обычно доставляем самолетом из Европы. 

— Тогда, возможно, пандемия открыла для вашего производства какие-то новые возможности? Ведь мясо птицы и яйцо остаются наиболее доступными источниками белка, тем более сейчас, когда другие виды мяса стремительно дорожают.

— Что касается спроса на нашу продукцию, то он стабильный. Но с оговоркой на сезонность. Обычно на яйцо спрос летом падает. И нынешний год не стал исключением. Мы в очередной раз убедились, что летом люди едят меньше животноводческой продукции, переходят на овощи-фрукты. Поэтому спрос на яйцо очень резко падает. Это основная проблема яичного птицеводства и в нашей стране, и во многих других странах. Птицефабрики не могут резко сократить производство и вынуждены очень сильно снижать цены, а также искать рынки сбыта, открывать какие-то экспортные направления, чтобы вывезти излишки яйца летом. Раньше мы очень хорошо работали на Афганистан, но в последние полтора года экспорт в этом направлении из Казахстана упал практически до нуля. Это было связано с тем, что поставки яйца туда шли из Пакистана и Ирана. Но сейчас мы видим резкий всплеск запросов из Афганистана, поэтому мы изучаем возможность наращивания экспорта по этому маршруту.

Читать по теме: Торговля сельхозпродукцией выросла в ЕАЭС на фоне пандемии коронавируса

Что касается мяса птицы, то, как все знают, наше местное производство сейчас обеспечивает только половину потребности внутреннего рынка. Все остальное завозится к нам из России, Беларуси, Украины и США. Причем американские окорочка заходят сюда по бросовым ценам, ниже себестоимости. С одной стороны, это хорошо для потребителя, поскольку окорочка — социальный продукт. С другой стороны, это мощная недобросовестная конкуренция для местных производителей. Почему американские окорочка такие дешевые? Там у покупателей другие предпочтения, они едят в основном белое мясо, филе грудки, а также крылья. Окорочка для них — как отходы производства. Поэтому они продают их по всему миру по цене ниже доллара за килограмм. При том что себестоимость курицы во всем мире — выше доллара. У нас она доходит до полутора долларов за килограмм.

— С чем это связано?

— В основном с дорогими компонентами. По кормам нам очень дорого обходится соя. Соевых бобов в Казахстане производится очень мало, часть уходит на Китай. Поэтому соевый шрот у нас дороже, чем во всем мире, на 50%. Этот один из факторов, который влияет на себестоимость мяса птицы.

«Интеграция позволяет снижать себестоимость»

— Несмотря на это, бройлерное направление у вас развивается не менее активно, чем яичное?

— Бройлерное направление мы запустили в 2014 году, нам уже шесть лет. В прошлом году мы вышли на проектную мощность в 20 тыс. тонн. Это птицефабрика в Акмолинской области ТОО «Capital Projects Ltd», которая выпускает продукцию под брендом «Курочка Ряба». Фабрика находится в 30 км от Нур-Султана в Целиноградском районе. Там же расположены наши посевные площади, где мы выращиваем корма для закрытия своей потребности. Это пшеница, ячмень, горох. На продажу выращиваем лен. Есть у нас свои комбикормовые заводы и инкубатор, колбасный цех. По сути, за десять лет в рамках группы компаний «Шанырак» мы создали вертикально интегрированный холдинг, работающий по схеме «от поля до прилавка». На сегодня мы единственная компания, у которой есть собственные племенные репродукторы и в яичном, и в бройлерном направлении. Яичный репродуктор находится в Жезказгане, он обеспечивает суточными цыплятами птицефабрики холдинга, которые производят яйцо, в Аркалыке и в Караганде. Также мы продаем суточных цыплят на сторону. Бройлерный репродуктор находится рядом с Нур-Султаном, он закрывает потребность нашей мясной птицефабрики в инкубационном яйце.

​Читать по теме: Производство мяса птицы в Казахстане выросло на 6,3% с начала года

Также у нас есть свое производство по выпуску тары для яйца. В Нур-Султане мы собираем макулатуру и пускаем ее на переработку. В месяц объем переработки достигает 200 тонн.

Такая вертикальная организация позволяет нам снижать себестоимость конечной продукции.

— Сколько сейчас у вас пашни для производства кормов? И насколько они позволяют вам закрывать свою потребность?

— У нас 34 тыс. га пашни. В этом году мы засеяли 29 тыс., а 5 тыс. оставили на пары. При этом (при средней для нашего региона урожайности 10 центнеров с гектара) мы собственными силами закрываем половину потребности в кормах. То есть в общей сложности мы потребляем в год примерно 80 тыс. тонн, а производим 30-45 тыс. тонн.

— Планы по увеличению производства кормов либо за счет расширения площадей, либо за счет повышения урожайности у вас есть?

— Однозначно есть. Мы идем интенсивным путем и в ближайшее время не планируем расширять площади. Но мы очень серьезно работаем над повышением урожайности.

Читать по теме: Компания «Курочка ряба» приобрела пять комбайнов для уборки кормов

Во-первых, начали применять минеральные удобрения, на которые раньше  просто не хватало оборотки.

Во-вторых, два года назад мы создали ТОО «Био KATU», запустили переработку птичьего помета и сейчас производим органические удобрения. Весь помет, который выходит с наших птицефабрик, мы перерабатываем, компостируем на полигоне с помощью ворошителя с применением бактерий, разработанных учеными Казахского агротехнического университета им. Сакена Сейфуллина. Процесс длится три месяца, после чего готовое удобрение вывозится на поля, где разбрасывается и запахивается. Благодаря этому мы ожидаем прирост урожайности минимум на 30%, а может быть, даже до 50%.

Еще одно направление, которое мы планируем запустить, это орошение. У нас есть источник воды недалеко от полей. Сейчас разрабатывается проект по установке поливного оборудования.

— На какой площади?

— На первом этапе площадь небольшая — 600 га. Но в перспективе есть планы довести ее до 6 тыс. га. Для этого есть озера, где можно накапливать талые воды и использовать их для полива.

Читать по теме: ТОП-7 регионов Казахстана по площадям орошения

Как только у нас появится орошаемое земледелие, мы сможем двигаться по таким культурам, как соя и кукуруза. Сейчас на богаре мы их выращивать не можем. Хотя с соей мы экспериментируем на наших полях уже пять лет, каждый год завозим разные сорта. Но идет очень тяжело. Понятно, для наших природно-климатических условий нужны скороспелые сорта, остальные просто не вызревают. Но основной лимитирующий фактор все-таки влага. На наших опытах урожайность была ниже 10 ц/га, а затраты высокие, и производство получалось невыгодным.

«Утильсбор ведет к удорожанию техники» 

— Как идет развитие парка техники? Насколько я знаю, недавно вы приобрели пять новых комбайнов. Теперь парк укомплектован?

— Если вспомнить историю нашего развития, то мы начинали с восстановления яичных птицефабрик в Аркалыке, Караганде и Жезказгане. Предприятие в Целиноградском районе Акмолинской области мы купили в 2012 году за счет кредитных средств. Там уже была земля, была старая техника. Всю ее за эти восемь лет мы обновили. Сейчас у нас из старого парка осталось пять тракторов  К-700. Посевные комплексы у нас John Deere и Bourgault, комбайны — два Claas и 25 «Ростсельмаш» 2005-2020 годов выпуска. Последние пять Acros пришли в этом году. 

То есть,  по технике мы тоже пытаемся работать именно интенсивно, с минимальными затратами и с максимальной производительностью.

— Кстати, сейчас широко обсуждается острый для фермеров вопрос введения утильсбора на сельхозтехнику. Что Вы думаете по этому поводу?

— Мы выступали неоднократно против введения утильсбора — и наше хозяйство как бизнес, и наша ассоциация. Потому что мы понимаем: введение утильсбора ведет к удорожанию техники. 

Читать по теме: Сергей Глокке: Утильсбор лишает фермеров выбора

Для нашего холдинга в нынешнем году это стало одним из решающих факторов при покупке комбайнов. Мы выбрали комбайны «Ростсельмаш» как более доступные по цене. Хотя, если бы не утильсбор, возможно, мы бы взяли Claas или John Deere. При этом дело не только в утильсборе, там в принципе техника дороже. Мы искали оптимальное соотношение цена-качество. Посмотрим, как себя покажет эта техника.

«Роль играет эффект масштаба»

— Если вернуться к бройлерному направлению птицеводства — сейчас это приоритетное направление развития в Казахстане, которое поддерживается государством. В связи с этим у вас есть планы по расширению производства мяса птицы? Насколько я знаю, Минсельхоз объявлял о планах строительства семи мясных птицефабрик в 2020 году.

— Планируется у нас в стране много чего. Но когда об этих планах заявляет не бизнес, а госорганы, я скептически к ним отношусь. Потому что за последние 10 лет, пока мы строили свою птицефабрику и выходили на проектную мощность, параллельно с нами несколько новых проектов было запущено — и обанкрочено.

 Что касается наших планов по расширению бройлерного производства, это добавить как минимум 10 тыс. тонн, то есть на 50% увеличить мощность. В перспективе, может быть, довести до 40 тыс. тонн. Причем это на той площадке, где мы сейчас работаем.

Читать по теме: ТОП-10 казахстанских экспортеров мяса птицы

А те проекты, о которых говорят — построить семь птицефабрик, или десять — в основном в них перечисляются планы о строительстве фабрик на 2-5 тыс. тонн. По своему опыту скажу, что любой такой проект — изначально мертворожденный. В бройлерном птицеводстве главную роль играет эффект масштаба: чем ты крупнее, тем ниже у твоей продукции себестоимость. Вы сейчас можете наблюдать по рынку, что развиваются два лидера — это «Алель Агро» в Алматинской области и Aitas Group со своими фабриками в Усть-Каменогорске и в Макинске. Они уже сегодня производят 50-60 тыс. тонн мяса в год и планируют довести свое производство до 100 тыс. тонн каждая. На их фоне мы со своими 20 тыс. тонн уже кажемся середнячками, а что говорить о фабрике, которая планирует производить 1-2 тыс. тонн? Однозначно, они не будут конкурентоспособны. Это пустая трата государственных субсидий.

Это мое личное мнение, но я на своей шкуре все пережил. Когда мы запустили проект, он был убыточным, когда мы производили 3, 5, 8 тыс. тонн.  Каждый год мы уходили в минус, пока не вышли на 20 тыс. тонн. Мы не могли покрывать свои обязательства перед банками, поэтому потребовалась докапитализация.

Российские примеры говорят о том же:  фабрики с производительностью 50, 100, 200 тыс. тонн конкурентоспособны. Они способны дать курицу, которая сможет по цене конкурировать с США, с Украиной, с Беларусью. Птицеводство — это не та отрасль, где сможет закрепиться фермерское хозяйство. Если, конечно, это не какой-то бренд «Домашняя курица», который будет лежать на прилавке по цене 3 тыс. тенге за килограмм. Если мы говорим о социально значимом продукте, то это должны быть птицефабрики промышленных масштабов.

Сейчас у нас 2020 год, давайте в 2025 году посмотрим, что будет с теми, кто откроется в ближайшие два года с мощностью до 5 тыс. тонн.

«Нет драйвера — нет производства»

— Кстати, Вы сказали про фермерскую птицу. В связи с тем, что вы начали производство органических удобрений, есть перспективы и выращивать органические корма. Может быть, есть и планы на следующем этапе прийти к органическому птицеводству?

— Это интересный момент. Наша Ассоциация яичных производителей является членом аналогичной международной организации. Несколько раз я принимал участие в ее конференциях, которые проходят два раза в год по всему миру, и знакомился с тем, как развивается птицеводство в других странах. Часто звучит тема, что покупатели в Европе и США требуют соблюдения прав животных при выращивании. Общества защиты животных говорят, что птицу нельзя содержать в клетках, есть и другие требования. Это создает определенные риски для отрасли. В развитых странах производители с такими проблемами уже сталкиваются.

В нашей стране и у наших ближайших соседей пока таких острых моментов нет, мы можем только прогнозировать их появление через 5-10 лет. Тогда, конечно, этот вопрос станет актуальным.

Читать по теме: Пандемия повысила интерес казахстанцев к здоровой пище

Но тут надо понимать, что себестоимость органической курицы будет не 600-800 тенге за килограмм, а намного выше. Будет ли сейчас у нас спрос на мясо птицы по 2 тыс. тенге за килограмм, я сомневаюсь. Может быть, 2-3% населения смогут себе это позволить. А раз нет драйвера, то пока не будет производства.

К тому же органическое птицеводство — это не только органические корма.

— Да, нужны определенные условия содержания, включая свободный выпас.

— Конечно. А у нас, с нашими климатическими условиями и суровыми зимами, как ты птицу на улицу выгонишь? Поэтому все это в наших реалиях — не больше, чем красивая игрушка. Реально перевести под органику 5-10% производства, а полностью в обозримой перспективе — нет.

«Деньги нужны вдвойне»

— С бройлерами ситуация понятна. А по яичному направлению — есть ли смысл увеличивать производство? У вас сейчас сколько птицефабрик?

— Две, в Аркалыке и Караганде, плюс племрепродуктор в Жезказгане.

— Давайте вспомним начало года, когда шла активная дискуссия на тему субсидирования производства яйца. Минсельхоз решил, что в этой отрасли все хорошо, яйцо идет на экспорт — значит, его производство поддерживать не надо. В итоге вам снизили субсидии на одно яйцо с 3 до 1,5 тенге. Как это скажется на развитии отрасли?

— Однозначно, повлияет отрицательно. В последние 10 лет яичная отрасль каждый год прирастала на 10-20%, в том числе благодаря господдержке. Благодаря этому мы сегодня полностью обеспечиваем казахстанский спрос по яичной продукции.

То, что мы вышли на внешний рынок и 10% отгружаем на экспорт, — тоже большое достижение. Повторюсь: Афганистан, Россия, Таджикистан, Кыргызстан покупают наше товарное яйцо. И в принципе, нам всегда об этом говорили, нужно экспортировать сельхозпродукцию. Мы это сделали

— И вам же это вышло боком.

— Да, теперь нас за это лишили субсидий. Причем можно сказать, что лишили полностью, потому что даже обещанные в этом году яичной отрасли 5 млрд тенге производители многих регионов до сих пор не увидели. Уже у нас конец августа, а денег нет.

— А ведь именно сейчас они нужны, чтобы закупить корма по минимальным ценам и сдержать рост себестоимости своей продукции.

— И поэтому, и потому что летом падают спрос и цена на яйцо, и мы, по сути, работаем в убыток. Поэтому деньги нужны сейчас вдвойне. А есть области, в которых эти субсидии не заложены, несмотря на обещания Минсельхоза. То есть деньги либо закончились, либо их перераспределили на другие направления.

Есть еще такая проблема: в правилах написано, что мы можем подать заявку на субсидии только в течение шести месяцев с момента реализации продукции. Получается, январь и февраль у нас уже выпадают из-под субсидирования. Если акиматы будут затягивать распределение, то мы потерям март и апрель. Проблема есть. Мы вышли на Минсельхоз с инициативой внести изменения в правила и удлинить срок подачи заявок. А то получится так, что производители каких-то областей получат субсидии полностью, кто-то не получит вообще ничего, кто-то частями.

— Это нарушит принципы добросовестной конкуренции.

— Да, и эта ситуация нас очень напрягает. Кроме того, надо подумать и о соседях: мы конкурируем прежде всего с Россией. У них огромные птицефабрики, себестоимость производства у них ниже за счет объема, за счет более дешевых кормов, вакцин, премиксов, аминокислот. 

Читать по теме: Аким СКО предложил прекратить выплаты субсидий неэффективным аграриям

Получается, без субсидий можно жить, если закрыть границы Казахстана и заниматься производством внутри страны, не допуская поступления более дешевого импорта. Мы будем продавать тут яйцо по цене, обеспечивающей 10-15% рентабельности, и все. Эту рентабельность раньше мы имели за счет субсидий, но после их сокращения даже на этот уровень доходности выйти не можем. А повысить цены нам не дает давление более дешевого яйца из России. Замкнутый круг: отрасль нерентабельна и дальше не развивается, потому что нет притока инвестиций. А деньги никто не вкладывает, поскольку она нерентабельна.

Еще до того, как нам срезали субсидии, Минсельхоз сказал: яичному птицеводству  льготных кредитов больше не будет. Это не позволяет нам развивать переработку. То есть летом, когда спрос на яйцо низкий, мы бы могли его перерабатывать.

— Производить яичный порошок?

— Да, и складировать его до того момента, пока он не найдет сбыт. На это направление мы сейчас не можем привлечь финансирование.

Кроме того, мы третий год уже просим, чтобы нам открыли китайский рынок. Он огромный, по себестоимости наше яйцо с китайским конкурентоспособно. Просим Минсельхоз провести переговоры с китайской стороной, чтобы к нам приехали инспекторы. Но это пока не сделано.

«Китайцы готовы платить»

— Почему, как Вы считаете? Это позиция китайской стороны? Или Минсельхоз не особо активен?

— Под лежачий камень вода не течет. Раньше у Минсельхоза была главная задача — экспортировать в Китай говядину, а до экспорта продуктов птицеводства им дела не было. Сейчас какая-то работа началась, но тут помешала пандемия. Надеемся, что когда-то это все-таки случится.

— А, в принципе, открытие экспорта на Китай стало бы толчком к развитию отрасли?

— Думаю, мы бы нашли там свою нишу. Китайцы очень хорошо относится к импортным продуктам питания, потому что понимают проблемы своей страны с экологией. И они готовы платить даже более высокую цену за чистую продукцию. Возят же они из Австралии молоко. Ну, про мясо понятно — его они получают со всего мира. Так что по яйцу и по мясу птицы мы могли бы какую-то долю рынка занять. Это бы послужило драйвером роста наших птицефабрик.

— Спасибо за подробный анализ отрасли. Резюмируя, какой прогноз по ценам на яйцо и мясо птицы, с учетом всего сказанного, Вы можете дать?

— Проблемы с сокращением субсидий на яйцо однозначно повлияют на его стоимость на прилавке. Пока никто не увидел роста цен — но только из-за сезонности. Но, к сожалению, сейчас, в осенне-зимний период, люди подорожание увидят. К тому же прогнозы на урожай не очень хорошие, поэтому вряд ли пшеница будет дешевле, чем в прошлом году. Тенге у нас ослабел, что тоже станет фактором увеличения себестоимости.

Какие-то конкретные цифры я называть не хочу. Но можно поднять наши прогнозы, когда в январе-феврале мы отстаивали субсидии, и там мы говорили про подорожание на 20-30%. Думаю, такую динамику мы и увидим к концу года.

Читать по теме: Какое мясо Казахстан должен продавать в Китай

По мясу птицы сложнее говорить, на нас все-таки сильно давит замороженный импорт из США, России, Беларуси, Украины. Так что, даже если мы захотим поднять цену, у нас это не получится. Единственное, где мы имеем какое-то преимущество перед импортом, — это свежее охлажденное мясо птицы. Естественно, оно лучше по качеству и стоит немного дороже замороженного.

Однако субсидии на мясо птицы никто не отменял, поэтому цены на него сильно не вырастут.

— Спасибо за интересную беседу, Максим Владимирович, желаем вашей компании роста и реализации планов развития.

Сергей Буянов